Сун Сяо Юй жила обычной жизнью — до тех пор, пока не проснулась в чужом теле, в чужом времени, в середине кровавой сцены из сценария, который, кажется, писал кто-то без жалости. Теперь она — героиня трагедии, где финал прописан: смерть от руки хладнокровного Нань Хэна, героя, который не знает пощады. Первая мысль — бежать. Но она быстро понимает: здесь сюжет — как клетка. Уйти невозможно. Каждое «случайное» столкновение, каждая встреча — под контролем. Её возвращают. Снова и снова. Как будто

Линь Цянь Цзинь — женщина из мира, где вечеринки важнее войны, а маникюр — почти броня. Но теперь она в теле героини древнего романа, среди шелков, яда и кривых взглядов. И вот — обвинение. Отравление. Все шепчутся, пальцем не тычут, но глазами — режут. А в углу стоит он. Генерал Ли Янь. Грозный, хмурый, с чётким намерением: её казнить. За всё. Даже за то, чего она не делала. И Линь понимает — умными словами тут не выйти. Зато можно — другим путём. И начинает флиртовать. Нагло. Без тормозов. С

Сюй Цзюй живёт, как умеет: днём торгует на углу цветными фенечками и вышивками, ночью — крадёт у сна часы, чтобы учиться при свете коптилки. В её жизни мало места для мечтаний, но она упрямо держится — ради матери, ради будущего, ради себя. И вдруг — встреча. Шэнь Яньчжоу. Тёплый взгляд, мягкий голос, тот редкий человек, который не смотрит на её нищету с жалостью. С ним она вдруг чувствует: может быть, всё не зря. Может, и для неё есть место в чьей-то жизни не из жалости, а из любви. Но жизнь,

В день, когда над городом цвели фонари и звучали свадебные барабаны, всё было уничтожено. Сы Ичэнь — наследник, жених, сын дома Цзишан — потерял всё за один миг. Кровь смыла золото с его наряда, и сердце застыло в мёртвом теле семьи. С тех пор он стал другим. Му Хань — холодное имя, чужое лицо, чужая жизнь. Он медленно, как яд, приближается к своей цели: Старшей принцессе. Женщине, обагрившей руки в день его счастья. Он становится её оружием, её доверием, её тенью — чтобы однажды ударить в

Он появился из столицы — чужак среди затопленных полей и затхлой деревенской тишины. Вэнь Су, строгий и непроницаемый, пришёл искать истоки бедствия, но вместо истины нашёл девушку с глазами, полными ужаса. Чэнь Баоинь. Её собирались отдать реке — старый обычай, ржавый, как цепи, что держали её у алтаря. Он спас её. И этим изменил и её судьбу, и свою. Но спасение не даётся даром. Баоинь оставляет мать и уходит, босая, в мир, где никто не ждал её — к Вэням, где становится служанкой, почти тенью

Сяо Цзю, хрупкая, уставшая, с руками, пахнущими формалином, получает рутинное — казалось бы — задание: отвезти тело молодого парня в запущенный особняк на отшибе. Там всё странно: приглушённый свет, красные ленты, еле слышная музыка, и лица родителей — слишком спокойные, будто не прощаются, а ждут чего-то. Они устраивают для сына церемонию призрачного брака — старинный обряд, который в городе уже почти забыли. Сяо Цзю не вмешивается. Просто оставляет тело. Просто уходит. Но утром — стук в

Во времена поздней династии Чосон имя этой семьи звучало с уважением — богатые купцы, тонкие ценители и бесстрашные дельцы в мире искусства. Их лавки хранили не только фарфор, каллиграфию и шелк, но и тайны, способные перевернуть судьбы. Когда-то их сын бесследно исчез, оставив за собой лишь нераскрытую боль. Прошло 12 лет — и он возвращается. Не мальчиком, а мужчиной с чужим взглядом и молчаливой тенью прошлого за спиной. Сводная сестра — воспитанная в строгости и изяществе, с умом,

Цзи Наньсин всю жизнь жила со сроком — боль, уколы, белые стены. Осталась лишь надежда. Говорят, где-то в Наньане живёт тот, в чьих жилах течёт кровь древнего народа Юнъе — целительная, почти божественная. И она, упрямая, измотанная, но не сломленная, отправляется искать чудо. Там, среди сырости переулков и теней, она выходит на след Чун Яна — ленивого аристократа с вечно полузакрытыми глазами и черным зонтом, за которым, кажется, он прячет больше, чем просто кожу. Он красив, пугающе спокоен и

Январь 1940-го. В горах — метель, тишина и мужчина с раной на голове. Он не помнит ни своего имени, ни цели, ни врагов. Только инстинкт подсказывает: нельзя останавливаться. Так Лян Шо, ведомый тенями обрывочных воспоминаний, оказывается в оккупированном Шанхае — городе масок и двойников. Там он попадает в ловушку, расставленную японцами, и вдруг слышит: он — не просто кто-то, а возможно, агент разведки. А может — двойной? Его хватают представители коллаборационистов и называют его начальником

Огонь должен был стать концом — кара за ошибки, которых она не совершала. Но Цзян Сун не сгорела. Она встала. Не спасенная, а воскресшая. С холодным блеском в глазах и планом, отточенным до последней детали. Больше никаких покорных улыбок и молчаливых жертв. Теперь её зовут «злодейкой» — но кто определяет, где добро, а где лишь красивая ложь, прикрытая героизмом? Она — ум, стратегия, очарование, что не пленяет, а подчиняет. Её враг, тот, кто должен был уничтожить её, становится её оружием. А