Цзян Цзюнь с детства жила будто в мягкой обёртке: хорошая семья, престижное образование, уверенность в завтрашнем дне. Она — идеалистка с двумя магистратурами и особенной аллергией на слёзы, ироничным напоминанием о её нежной природе. Работая в общественной организации, Цзюнь искренне верила, что можно менять мир без жертв. Но внезапная смерть отца срывает с неё шелковую вуаль спокойствия — и, как в холодную воду, бросает в реальность, где правила совсем иные. В инвестиционном мире нет места

Пак Сэрои — парень с прямой спиной и упрямой душой. Его выбросили из школы, отняли отца, растоптали будущее. Всё — из-за сына влиятельного бизнесмена, избалованного и жестокого Чан Гын Вона. Но Сэрои не стал гнуться. Он сел в тюрьму — а потом встал. Не с пустыми руками, а с идеей: начать сначала, по-своему. В шумном и ярком Итхэвоне он открывает "Данбан" — крошечный бар с большим характером. Рядом с ним — Чо И Со, менеджер с острым языком, феноменальной интуицией и бунтарской

Пэк Хи Сон — идеальный муж с крепкими руками, тёплой улыбкой и мирной мастерской, где он кует металл и семейное счастье. Он спокоен, доброжелателен, внимателен к дочери, не требует многого и кажется человеком, с которым хочется состариться. Но под этой безупречной оболочкой — пустота. Он не чувствует. Ничего. Потому что его настоящая личность — тщательно скрываемое прошлое, пропитанное кровью. И весь его уютный мир — театральная декорация, выстроенная, чтобы никто не заглянул за кулисы. Чха Чжи

Она — королева масок. Без макияжа — тень самой себя, прячущаяся от мира, от зеркал, от случайных взглядов. Каждое утро — словно бой: слой за слоем она создает лицо, которое будет приемлемо, которое не вызовет насмешек. Только в гриме она чувствует себя кем-то. И только он видел, как это всё с нее сходит. Ли Су Хо. Безупречный, тихий, как холодный дождь весной. Лучший ученик, чья сдержанность — почти броня. Но броня у него — тоже с трещинами. Когда он смущён, он краснеет. Когда сердится —

Он всю жизнь шел рядом с болью — не как жертва, а как стена. Мун Кан Тхэ умеет всё: быть сильным, когда другим страшно; быть добрым, когда нечем дышать. Он красив, но не выставляет себя напоказ. Он сдержан, потому что его сдерживает долг: старший брат с аутизмом — его вселенная, его единственная причина. Любовь? Это что-то из чужих историй. Он просто не может себе позволить её. А она — Ко Мун Ён — будто вырезана из стекла и льда. Говорит остро, как бьёт. Не ищет любви, потому что не знает, что

Когда-то Ли Ён был богом. Хозяином горы Пэкду, бессмертным стражем лесов и туманов. Но теперь — кумихо на службе у потустороннего порядка, элегантный и хищный посредник между живыми и мертвыми. Он ловит тех, кто прячется в мифах, но сеет страх в реальности — призраков, демонов, заблудшие души. И делает это с легкой ухмылкой, в дорогом пальто и с холодом в глазах, как будто мир — не более чем причудливая сцена. В этот стройный, безэмоциональный ритм врывается Нам Чжи А. Продюсер с характером на

Вечно юный мир небес дрожит в шелесте травы Цинцю, а персиковый аромат — будто эхо ушедших эпох. Дон Хуа, владыка безвременья, — сам покой и шторм, величественный и недосягаемый, как забытый сон. Он слишком долго был один, слишком многое видел, чтобы снова поверить в чувства. Но Фэнцзю… Она — как заря, как первый весенний ветер в застывшем безвременье. Девятихвостая, упрямая, безрассудно живая. Она не боится ни его холода, ни собственной боли. Их путь — не сказка, а летопись. Сквозь клинки и

Шеф-повар Чан Бон Хван — мастер ножа, соуса и сарказма — вполне комфортно чувствовал себя на кухне Голубого Дома. До тех пор, пока его не выкинуло в эпоху Чосон, да ещё и не просто телом, а в теле королевы Чорин. Мужчина с ухмылкой — внутри утонченной женщины в шелках и с короной на голове. Вот уж точно — кулинарный ад и личностный кризис в одном флаконе. Теперь ему не до рецептов: придворные интриги, заговоры, подлые взгляды — всё это требует не поварского мастерства, а актёрского гения и

Иногда семья — это не то, с чем ты родился, а то, что собрал по кусочкам. Лин Сяо, Хэ Цзыцю и Ли Цзяньцзянь — трое детей, у каждого за плечами — пустота. Один — с отцом, который больше молчит, чем живёт. Другой — с матерью, что вечно отсутствует. А она — девочка с озорной улыбкой, которой не хватает маминых рук. Их связывает не кровь, а нехватка. Они становятся друг для друга домом: с завтраками, с подколками, с плечом рядом, когда тяжело. Время идёт, они взрослеют, и вместе с этим взрослеет

Чу Сюаньцзи — не героиня, которой мечтают быть. Она ленится, зевает на лекциях о бессмертии, игнорирует тренировки и не стесняется признать: амбиции — это не её путь. В ней нет одержимости даосскими практиками, как у сестры-близнеца, нет таланта, достойного дочери главы великого учения. А может, всё это потому, что с детства в ней чего-то не хватает — ощущений. Не чувствует запахов, не различает прикосновений, её сознание будто затуманено. И от этой глухоты к миру она не становится слабой,